– Что именно?

– Ну, в Москву прокатиться.

– Не знаю, просто надумала, и все.

– Слушай, а какого черта нам с собой Толика тащить?

– Но он же профессиональный телохранитель!

– Неужели ты думаешь, что я не смогу тебя защитить?

– Я ничего не думаю, думает мой папа. А он сказал, что с Толиком нам будет спокойнее, – на всякий случай соврала я и, расцеловавшись с мамой, села в машину на заднее сиденье.

В дороге Вадим то и дело оборачивался ко мне.

– Маш, как ты себя чувствуешь?

– Нормально.

– Может, остановимся?

– Зачем?

– Ну, воздухом подышать.

– А мне не душно.

– Вот уж точно говорят: третий лишний.

Эта фраза явно относилась к Толику.

– Со всеми вопросами – к моему отцу.

– Даже в лесок не заедешь, – вздохнул Вадим и включил негромкую музыку.

Я засмеялась и бесцеремонно похлопала Толика по плечу.

– Толик, а вы давно работаете телохранителем?

– Давно. Сначала в Риге, потом в Москве.

– А кого же вы охраняли?

– Одного влиятельного человека.

– Ой, как интересно! И что, приходилось попадать в передряги? У вас есть ранения?

– У меня прострелена нога, вернее, щиколотка.

– Да что вы говорите! И где же вы получили свое ранение?

– На боевом задании, – нисколько не смутившись, отчеканил Толик.

«Молчи уж, на боевом задании! – усмехнулась я про себя. – Уж мне-то отлично известно, кто прострелил тебе щиколотку и за какие грехи. Надо было тогда тебе язык прострелить, чтобы лишнего не болтал, зараза такая!»

Чтобы не заводиться, я достала из сумочки зеркальце и косметичку. Из зеркальца на меня смотрела симпатичная молодая девушка лет примерно двадцати двух-двадцати трех. Не Лена, но и не Маша тоже. Кожа у нее гладкая и бархатистая, почти как у младенца. Ни одного шрама, ни одной морщинки. Да, современная медицина творит чудеса!

До пригорода Москвы мы доехали часов за пять.

– Ну что, может, сразу в пансионат? – уставшим голосом спросил Вадим. – Поздно уже, да и отдохнуть надо.

С моей стороны возражений не было.

Ресторан в пансионате оказался преотличным. Кормили вкусно и обильно: одной порции хватило бы на двоих. За ужином я откровенно заигрывала с Толиком, чем доводила своего «жениха» до состояния бешенства.

Как только мы поднялись в номер, он повалил меня на кровать и зарычал, как тигр:

– Машка, ну что ты нашла в этом уроде? Отвечай, а то задушу!

– Ой, как страшно, – засмеялась я. – Ничего я в нем не нашла.

– Не ври, Мария! Какого черта ты его с собой прихватила?

– В качестве телохранителя, я же тебе уже говорила.

– Твое тело буду охранять я! И любить его тоже буду я!

Сняв с меня трусики, Вадим восхищенно замер.

– Маша, ты стала еще красивее, чем прежде.

Ты – богиня! Даже если просто так смотреть на тебя, ей-богу, можно кончить!

– Тогда иди скорее сюда, – сказала я и раздвинула ноги.

Вадим взревел, как раненый зверь, и без всяких прелюдий приступил к делу. Как ни странно, его животная страсть была мне даже приятна. Во всяком случае, таких острых ощущений я не испытывала уже несколько лет. Вынужденных лет.

–Машка, наконец-то мы с тобой кончили одновременно, – довольно заулыбался Вадим, переворачиваясь на спину. – Я знал, что у нас все получится. Мне тоже нужно было тебя вспомнить.

– Ну и что, вспомнил?

– Конечно, а ты разве этого не почувствовала? Будто бы и не было никакого простоя. Нет, ты все-таки чудо, малышка моя.

Я улыбнулась, прижалась к его плечу и закрыла глаза. Я не Лена, я Маша, красавица-дочь авторитетного в криминальных кругах человека. У меня есть все: любящие родители, деньги – шальные, сумасшедшие деньги, которые не надо зарабатывать унизительным трудом, – у меня есть жених, которого я обязана, да-да, именно так: просто обязана полюбить.

Когда Вадим уснул, я взяла мобильный и по памяти набрала номер Макса. «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети», – прозвучала знакомая фраза.

Утром я проснулась первой. Вадим крепко спал, приоткрыв рот и похрапывая, как поросенок. Приняв холодный душ, я накинула легкий халатик и постучала в соседний номер. Дверь не была заперта. Толик сидел на кровати и читал газету.

– Привет, – вежливо поздоровалась я и села в кресло.

– Привет, – буркнул Толик, поправляя простыню. – А где Вадим?

– Вадим спит. Ну, куда мы сегодня поедем?

– Не знаю... А что вы хотели бы увидеть?

– Давай уж лучше на «ты».

– А что ты хочешь увидеть? – деревянным голосом повторил Толик. Он явно был смущен.

– Для начала я бы хотела поехать в один из спальных районов Москвы.

– Вот как? Странное желание. И в какой именно?

– Например, в Чертаново.

В Чертаново жила Танька.

– И чего тебя туда тянет? – заерзал на кровати Толик. – Давай лучше с центра начнем.

– В центр мы еще успеем.

– У тебя с Чертаново что-то связано?

Я сделала паузу, а потом сказала:

– Видишь ли, ко мне постепенно возвращается память. Когда я была в Москве в последний раз, я познакомилась с одной девушкой. Она, кажется, жила в Чертаново. Я бы хотела заехать к ней в гости.

– Что ж, Чертаново так Чертаново. В конце концов, какая разница.

«Врешь, голубчик, не хочется тебе туда ехать!»

– Толик, а может, тебе тоже нужно кого-нибудь проведать?

– Кого?

– Ну ты ведь жил в Москве. Наверное, у тебя была здесь любимая девушка?

– Нет, не было.

В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появился заспанный Вадим.

– Машка, а ты что тут делаешь?

– Общаюсь с Толиком.

– А я тебя потерял. Просыпаюсь, гляжу – нет.

– А мы с Толиком ведем дружескую беседу.

– Могла бы и меня разбудить. Я бы тоже принял в ней участие. Пойдем, Машка, завтракать пора.

Перекусив на скорую руку, мы сели в машину и поехали в Чертаново.

– На кой черт тебе сдалось это Чертаново, – сердился всю дорогу Вадим. – Может, лучше в центр махнем, пока свернуть не поздно?

– Успеем. У нас еще два дня впереди.

Слушая нашу перепалку, Толик молчал.

– Ой, я, кажется, узнаю эту улицу, – закричала я, хлопая в ладоши. – Остановись-ка вон у того дома.

Это был Танькин дом.

– Ну и зачем мы сюда приехали? – фыркнул Вадим.

– Понимаешь, в Москве я познакомилась с одной милой девушкой. Зовут ее Таня, она учительница начальных классов. Она оставила мне свой адрес. Мне бы очень хотелось ее увидеть.

На Толика аж смотреть было больно. За какие-то пять минут он покраснел так, что, казалось, тонкая, как у всех блондинов, кожа лопнет с громким треском прямо у нас на глазах. «Еще бы! – подумала я не без злорадства. – Только-только забрезжила было надежда роман с шефовой дочкой закрутить, и вдруг – такой облом!»

Эх, Танька, Танюшка! Влюбчивая, смешная и... беззащитная, как ребенок. Мелюзга школьная за тобой, как хвостик, бегала... Ну как же ты обходилась без меня все это время? Я лично очень соскучилась... Посидеть бы сейчас с тобой на тесной кухоньке, о том о сем потрепаться. Да что там потрепаться – душу излить хочется. Подруга все-таки. Единственная... Тонкая ниточка, связывающая меня с прошлой жизнью, о которой я не жалела, конечно, но и забыть не могла.

Глядя на Танькины окна, я громко захлюпала носом, не обращая внимания на мужчин. Вадим, недовольно нахмурив брови, протянул мне платок.

– Маш, хватит сырость разводить. Ну что на тебя накатило? Тяжелое что-то вспомнила? Говорил я, не надо было сюда ехать! Лучше бы по центру погуляли. Ну на кой черт тебе сдалась эта учителка?

– Ко мне возвращается память, Вадим! Я вспомнила этот дом, я вспомнила имя девушки, с которой едва была знакома.

– Лучше бы ты другое вспомнила, – разозлился Вадим и вышел из машины.

Толик сидел без движения. Лицо его было зеленого цвета, а на лбу выступил пот.

– Вадим, – мягко попросила я своего «жениха», – останься, пожалуйста, здесь. Я лучше одна пойду, хорошо?